Инвалидам по зрению Вернуться на старую версию сайта
ВЕРСИЯ ДЛЯ СЛАБОВИДЯЩИХ Версия для слабовидящих

Ноябрьское заседание Университета было посвящено одному единственному произведению – роману Гузели Яхиной «Зулейха открывает глаза». Эта дебютная работа на тот момент неизвестного автора оказалась в центре внимания сразу нескольких литературных премий 2015 года: стала победителем «Большой книги» и «Ясной Поляны», вошла в шорт-лист «Русского Букера» и «НОС». 500-1bbac3ec28bf07cdc54905252b10efbb.jpg
Мы попытались понять, в чем секрет успеха истории раскулаченной и сосланной в Сибирь татарской крестьянки. Тема-то не нова. Более того, годом ранее премия «Большая книга» досталась Захару Прилепину за близкий по смыслу роман «Обитель». Чтобы прийти в итоге обсуждения к какому-то осязаемому выводу, решили провести небольшое голосование: после небольшой рецензии каждый опускал в стеклянный контейнер, куда была помещена книга Гузели Яхиной, белый или черный шар: «нравится» - «не нравится».
Для начала рассмотрели роман на фоне истории. В этом нам помог Артем Ершов, который подготовил небольшой познавательный экскурс, отметив, что в художественной литературе гораздо чаще описываются репрессии, нежели процесс коллективизации и раскулачивания. То, что роман дает отсылку именно к этим историческим понятиям уже заслуживает внимания. Ведь для нынешней молодежи то время уже ушло за черту жизненных реалий, легло в пыльные архивы, обращаться к которым любит и умеет далеко не каждый. А в произведении Яхиной представлена творческая обработка архивных документов на фоне истории своей семьи и, конечно, художественного вымысла.

Далее Светлана Чистякова рассказала нам, почему роман стал для нее своего рода потрясением:
«Роман «Зулейха открывает глаза» - великолепный дебют. Он обладает главным качеством настоящей литературы – попадает прямо в сердце. Рассказ о судьбе главной героини, татарской крестьянке времен раскулачивания, дышит такой подлинностью, достоверностью и обаянием, которые не так уж часто встречаются в последние десятилетия в огромном потоке современной литературы». С этими словами, сказанными в предисловии Л. Улицкой, нельзя не согласиться. Еще один критик сказал о нем: «Из ада в ад», и это тоже правильно. Роман потрясает. Чем? Казалось бы, темой нас не удивишь: о репрессиях, лагерях, раскулачивании мы читали у Солженицына, Шаламова, Можаева и др. И, тем не менее, потрясения начинаются сразу, с первой страницы, с описания обыденной жизни одного дня обычной татарской женщины: «Сколько лет она замужем? Пятнадцать из своих тридцати?», «Страшное – за дверью напротив. Убырлы карчык – Упыриха», – это столетняя свекровь, это муж, который видит в ней лишь рабочую скотину, да нет, животных он больше любит: «Может ли Муртаза оставить ее в лесу?», – думает Зулейха, отстав от саней в лесу в пургу. Может, потому что муж – царь и бог, хозяин и рабовладелец.
Жизнь Зулейхи в родной деревне Юлбаш в семье мужа Муртазы похожа на ад: беспросветная тяжелая крестьянская работа, сопровождаемая побоями мужа, издевательствами свекрови – Упырихи. За 15 лет замужества она не может припомнить ни одного светлого дня, в 15 лет отдали замуж, она похоронила 4 дочерей, света белого не видит, никуда из деревни не выезжала ни разу, гнет спину от рассвета до заката, не смея слова против сказать, глаза поднять, а вместо благодарности слышит в лучшем случае «мокрая курица». И вдруг вся ее устоявшаяся жизнь рушится в один миг. Это тоже потрясение.
1930 год. Новая власть – красноордынцы – создают колхозы. Муртаза, яростный противник коллективизации, готовый все добро попрятать, скотину зарезать, только бы она не попала в чужие руки, убит. Зулейха под конвоем убийцы мужа отправляется в ссылку. Дорога в ад и, в то же время, путь к прозрению. «Есть ли на земле места, куда не проникает взор Аллаха?» – думает Зулейха? Оказывается, есть. Именно в таком месте она и оказалась. Как она, к тому же оказавшаяся беременной, выдержала долгий путь в теплушке, сплав по могучей бурной реке в хилом баркасе, новую жизнь без ничего в тайге, – непонятно. Более крепкие погибали, но она выдержала все. Родила долгожданного сына и не отдала его смерти. Как можно вырастить ребенка без ничего? У нас, изнеженных цивилизацией, это в голове не укладывается. У нее не было ничего: ни пеленок, ни нормальной еды, ни гигиенических процедур, – на груди под рубахой, привязав к себе поясом, носила она сына, еще и на работу ходила. Настоящий подвиг материнской любви, которая в буквальном смысле слова готова кровь свою отдать, всю себя отдать, лишь бы выжил ее сын…Это роман о силе духа, о взаимопомощи, о силе материнской любви, о силе жизни, наперекор всему.

Но далеко не все так благожелательно восприняли это произведение. На критику роману повезло: ее очень много. За что же ругают Яхину и ее «Зулейху»? Об этом нам рассказала Татьяна Русакова: На просторах татарской прессы местные литераторы расходятся во мнениях и даже обвиняют писательницу в плагиате и – о, ужас! − во всяком отсутствии национального духа.
Кандидат филологических наук Миляуша Хабетдинова критикует книгу: у татар не было языческих обычаев, автор не знаком с жизнью татар. Автор исторических романов, лауреат премии им.Тукая Вахит Имамов считает автора человеком, продавшим свою нацию. Он даже думает, что Гузель не сама написала произведение: «По-моему, у романа есть три автора. В третьей части книги поднимается медицинская тематика. Не думаю, что Гузель Яхина хорошо знает эту область. Для того чтобы об этом написать, нужно быть профессиональным врачом. Она также описывает строительство барака и землянки. Для того чтобы знать все тонкости строительства, нужно быть мастером в этом деле. Это может знать только мужчина. Тонкости строительства землянки не знает ни одна женщина. Эту часть ей написал мужчина. У женщины для этого не хватит ума... Произведение это —полностью фантастика. И события в Сибири, и встреча с волками, медведями. Совсем не знает историю. Скольким бы людям не перешел дорогу Игнатов, он остается жив. Человеку, который в 1930-х уничтожил 750 человек, ничего не грозит. Это сказка. Его должны были бы тогда сжечь заживо. А он издевается над женщинами. 30-е годы — тогда страна только избавилась от крови. Получается, автор об этом не знает. Она изложила и о духах, а у татар такого нет. Пусть не выдумывает того, что нет».
Молодой поэт Рузаль Мухаметшин пишет: «К сожалению, в произведении есть детали, которые как иглой колют татарского человека».
В интернете развернулась дискуссия: стоит ли считать Яхину татарской писательницей? Роман ее написан на русском языке, и потому она прежде всего русский писатель. Но для казанских критиков Яхиной дело не в языке. Татарский писатель – это титул, который нужно заслужить: «Яхина не может быть той, кто способен описывать драму татарского народа. Потому что она не принадлежит к его культурно-духовному кругу» (Р. Айсин).
Пришли даже к выводу: она подсознательно или же сознательно пишет о том, что татарский народ обречен на исчезновение. Автор коверкает татарские слова, выдумывает традиции, неверное описывает быт и уклад. Нет в романе типичных национальных характеров, которыми гордились бы прочитавшие книгу татары, восхищались бы представители других народов.

4-08072015 (1).jpgМежду тем, простому читателю книга покажется интересной и достойной внимания. Изображенные в романе события с головой уносят читателя, начинаешь жить жизнью главного героя – Зулейхи. Автор не оставляет читателя равнодушным, заставляет задуматься... – подытоживает сое выступление наш оратор, и от себя отдает белый шар в копилку положительных отзывов о романе.
Итак, татарские критики оказались строги к автору, а русский читатель, наоборот увидел изюминку в национальном колорите романа. Татьяна Козиенко:
Несколько десятилетий назад, еще до того как распался Советский Союз выходило много книг на русском языке, написанных авторами из национальных республик. Эту литературу мы называли «литература народов СССР». Среди авторов были Юрий Рэтхэу, Чингиз Айтматов, Фазиль Искандер.
Меня всегда привлекали в произведениях такого рода исторические корни того или иного народа, обычаи, жизненный уклад этих людей, их взаимоотношения, одежда и быт, национальные блюда, а также национальный фольклор. Это всегда очень интересно, поскольку знакомство с народами, как правило, происходит через литературу и искусство.
Когда я взяла в руки книгу Гюзель Яхиной «Зулейха открывает глаза», то понимала, что эта книга о татарском народе, но я не подразумевала, что эта история будет тесно переплетаться с судьбами людей, живших в период раскулачивания в нашей многонациональной стране.
Книга начинается с описания одного дня жизни Зулейхи. Он наполнен заботами и тревогами о муже, свекрови, о доме. Она думает о том, как задобрить духов, чтобы в семье и в жизни все складывалось хорошо. Но жизнь её резко изменилась. Наступил период коллективизации и раскулачивания. Их семья тоже попадает в эти «жернова». Муж убит, а ее везут неизвестно куда и зачем. Может быть даже и на погибель. Человек другой веры, своего уклада попадает в иные условия жизни. Это невероятно тяжело, ведь женщина привыкла во всем полагаться на мужа и подчиняться ему. А сейчас его рядом нет и условия жизни иные, можно сказать нечеловеческие. Однако Зулейхе удается выжить, родить сына и вырастить его. Она оказалась очень сильным человеком. Но в этом ей помогли люди. Они разного возраста, разной национальности, из разных слоев, но несчастье их объединило и позволило выжить в этих суровых условиях на берегах Ангары.
Читая критику и отзывы на эту книгу, меня поразили некоторые высказывания в адрес автора. В чем только Г. Яхину не обвиняют её же собратья. И в искажении описания татарского народа, отсутствии знаний татарского языка и истории Татарстана, а также открытой и скрытой ассимиляции татарского народа. Хочется сказать: «Где же ваша толерантность, господа?»
Книга написана хорошим языком, интересно, доступно. Давно не было таких книг в нашей литературе. Спасибо автору!

Среди придирок к роману часто звучит слово «плагиат», мол, даже некоторые герои списаны с образов, созданных классиками. О литературных параллелях нам рассказала Алена Шашкина:
Как трудно из семи нот создать неповторимое музыкальное произведение, так и в литературе имеется свой набор тем и сюжетов, прокрученных за всю историю литературы не единожды.
Чтобы понять, с каким произведением можно сравнить роман Г. Яхиной «Зулейха открывает глаза», надо в первую очередь определить, о чем он лично для вас.
Если это история о раскулаченных крестьянах и «бывших людях», лишившихся родного дома и отправленных за тысячи километров в безлюдные места «исправляться и приносить пользу обществу», тогда это тема коллективизации, ГУЛАГа, тоталитаризма, репрессий, и анализировать и сравнивать ее можно и нужно с произведениями Солженицына, Шаламова, Рыбакова, Гроссмана, Чудакова и других. Каждый из этих авторов по-своему описывает то, что пришлось испытать этим несчастным - унижение и страх, голод и холод, нечеловеческую усталость и потерю всякой надежды на лучшее. Возможно, что сравнения могут оказаться не в пользу дебютному роману Яхиной, поскольку для кого-то после этих литературных и жизненных гигантов любые попытки современных авторов сказать что-то своё в этой области порой выглядят неказисто.
Те, кто хоть немного «в теме» ГУЛАГовских страдальцев, говорят, что роман соткан из одних только банальностей, совпадений и штампов. И выдают один вердикт – неубедительно, слишком бодро шагает автор по трупам (вагон туда, баржа сюда), а посёлок Семрук больше походит на швейцарские лечебницы, чем на обыденный шаламовский ад.
Это вполне серьезные аргументы, и тем не менее, считаю, что можно и нужно писать и про войну, и про 60-е, про перестройку и про репрессии. И пусть у каждого времени и каждого жанра свои корифеи, молодые поколения ждут своих книг. И хорошо, что молодые авторы находят возможность высказать что-то свое. Ведь всегда будут какие-то новые нюансы, какие-то новые лица, какие-то новые подробности.
Те, кто знаком с темой становления советской власти, коллективизации и раскулачивания отмечают похожесть романа на «Тихий Дон» Михаила Шолохова. Но в своих интервью автор и не отрицает, что ее председатель сельсовета Денисов – калька с шолоховского Семёна Давыдова.
В российской литературе сегодня развивается тенденция интереса к ушедшей советской эпохе. Такие романы-переосмысления есть у Улицкой, Чижовой, Прилепина, Водолазкина, авторов, описывающих определенный исторический период, в котором они сами и не жили. Так, из-за необычного героя профессора Лейбе, чем-то напоминающего профессора Павла Алексеевича Кукоцкого, кому-то роман напомнил «Казус Кукоцкого» Людмилы Улицкой.
Но чаще всего «Зулейху» называют женским вариантом прилепинской «Обители»: тот же лагерный быт, но рассказанный намного мягче. Действительно, романы схожи по теме, изданы друг за другом, оба получили премию, затрагивают близкие темы. Но в первой истории герой - молодой человек, в другой - молодая женщина. Вместо Соловков – красноярская тайга, вместо ожесточения – любовь, пусть «неправильная», вместо мужской авантюры – труд и покорность воле всевышнего. Их объединяет то, что «Обитель» также дала много поводов для фактологической критики. Захару Прилепину указывали на многие недостатки в романе – небрежность с датами и сближение разных хронологических точек. Но для обычного читателя, которых большинство, и «Обитель» и «Зулейха открывает глаза» – это немного больше, чем просто о Соловках или раскулачивании. Приятно, что Яхина в отличие от Прилепина старается избежать излишней идеологизированности.
Но ведь читать «Зулейха открывает глаза» можно не только как книгу об определенном периоде российской истории. А что, если перед нами рассказ о нелегкой судьбе женщины, претерпевшей множество житейских перипетий и невзгод? При таком прочтении роман сравнивают даже с историей роковой Скарлет О´Хара времён голода и лесопилки. Особо въедливые читатели, именно читатели, а не читательницы отмечают и знаменитые зеленые глаза Зулейхи и Скарлет. С кем только не сравнивают Зулейху – с Агатой из «Вечного зова» Иванова, с легендарной Анжеликой, маркизой ангелов (ее история в Квебеке, когда той круглыми сутками приходилось потрошить дичь и заготавливать дрова на бесконечную суровую зиму). На взгляд сурового читателя всех героинь объединяет один обязательный «пунктик» женских романов: привлекательность, не оставляющая равнодушным ни одного мужчину.
Автору вменяют в вину и тот факт, что в этой истории про тяготы ссыльных спасительный «рояль в кустах» появляется уж слишком часто, а удачных совпадений через меру. Как по волшебству появится в нужное время нужный доктор, долгую зимовку без тёплой одежды и еды переживут практически все, а поддельные документы для сына Юзуфа возникают в самый подходящий момент. И всё написано так складно, что от текста не оторваться, пока не дочитаешь.
Кто-то намекает на присутствие здесь элементов шекспировской драмы или какого-нибудь голливудского фильма, кто-то вспоминает романтическую любовь белого офицера и девушки из красных Марютки из книги Лавренева «Сорок первый». А уж тот факт, что из забитой и покорной «мокрой курицы» главная героиня становится меткой и хладнокровной охотницей, способной постоять за себя, а главный злодей превращается в добродетеля и прекрасного принца, история даже напоминает «Красавицу и чудовище» и «Золушку» разом. Такая вот получается советская сказка.
Среди романов, напоминающих «Зулейху» за искренность и жизнь без прикрас, называют «Побежденные» Ирины Головкиной, «Отца Арсения» под редакцией Владимира Воробьева, Ирину Грекову «Свежо предание» и множество других произведений.
Таким образом, сюжет романа – коллаж из сюжетов книг разных эпох и авторов. Чтобы решить, появился ли действительно новый и самобытный автор, остается подождать ее следующих произведений.

Наша аудитория пришла к выводу: у любого произведения есть свои литературные параллели, иначе и быть не может. Что касается романа, то сделан он действительно качественно, красиво и кинематографично. От этого вполне заурядный сюжет приобретает новые яркие краски, а татарский колорит вносит свежесть. Как справедливо отмечают крики и литературоведы Марина и Владимир Абашевы в статье «Книга как симптом», «Роман представляет собой чрезвычайно актуальный не литературный даже, а шире – культурный продукт, талантливо, мастеровито, изящно изготовленный… Каждое поколение читателей нуждается в своем писателе… Вероятно, новому читателю необходимо увидеть известное новыми глазами, когда про него говорит на близком культурном языке поколенчески популярный автор… Так литература выходит на рынок для продвинутого потребителя. Стоит ли сетовать?»

Как Зулейха открывает глаза на мир, так мы, читатели, вновь и вновь открываем глаза на литературу и искусство, на исторические события, на слово, которое, как известно, было вначале и будет с нами до конца. Безусловно, Гузель Яхина смогла сказать свое достойное слово в современно литературе, поэтому в «ящике для голосования» оказалось большинство белых шаров, а мы закончили наше обсуждение собственным признанием автора:

«В глухой тайге, на грани жизни и смерти, слетает все наносное, несущественное - религиозные предубеждения, социальные и национальные предрассудки. И человек остается наедине с человеком. Я писала книгу об этом».

/for_profi/lib_univer/Зулейха_открывает_глаза_720p.mp4

назад


Назад
Продолжая работу с tagillib.ru, Вы подтверждаете использование сайтом cookies Вашего браузера с целью улучшить предложения и сервис.